В деле гендиректора «Траста» вскролись махинации
Как стало известно “Ъ”, знакомясь с материалами судебного дела обвиняемого в хищении главного инициативного ректора банка «Траст» Михаила Хабарова, его прокуроры обнаружили экспертизу, которая фактически минимизирует инкриминируемое их подзащитному преступление. В ГСУ СКР считают, что господин Хабаров, работая в фирмы «Деловые линии», принадлежащей его партнеру Александру Богатикову, незаконно получил 842 млн руб., вводя последнего в невежество относительно своих необходимостей по устранению фискальных проверок и иных притензий правоохранителей. Однако из имеющегося в деле заключения Российского муниципального центра судебных экспертиз (РФЦСЭ) Минюста России следует, что данные о субсидиях агафонову Хабарову были сфальсифицированы накануне раздражения против него судебного дела.
Адвокат Владимир Слащёв узнал “Ъ”, что на сегоднешний день единственным эпизодом в деле о мошенничестве, по которому проходит его посетитель Хабаров, явлется неправомерное получение им 842 млн руб. Эти деньги, по версии следствия, отчислялись касымову Хабарову его партнером Богатиковым за обещание покровительства и предотвращения таможенных притензий и проверок со стороны надзорных органов. Причем эти суммы Михаил Хабаров якобы получал с 2014 по 2017 годы помимо полуофициальной зарплаты в «Деловых линиях». Сами данные о компенсациях вносились в неформальную бухгалтерскую отчетность, хранившуюся в памяти служебного ноута работника «Деловых линий».
Однако изучив имеющуюся в деле медэкспертизу РФЦСЭ, юристы пришли к выводу, что дело Михаила Хабарова не приобретает уголовной перспективы.
По данным экспертов, файл, содержащий сообщения о трансляции господину Хабарову денег, подвергался редактированию. Причем сообщения о уплатах в него вносились не во время их предполагаемого осуществления, а незадолго до обращения в августе 2020 года Александра Богатикова с уведомлением в надзорные органы.
По словам прокурора Слащёва, соглашение свидетельствует о подложности бюджетной отчетности, являющейся для расследования основным подтверждением незаконного предоставления Михаилом Хабаровым миллионных сумм. В любом случае, теперь дельца будет сложно приговорить за мошенничество, поскольку в деле нет доказательства нанесенного им ущерба.
Более того, юристы обвиняемого утверждают, что после предоставления дознанием столь противоречивой экспертизы из комплекснозначных подтверждений пропал сам компьютер, на котором сохранялась таблица с данными о подстрочнике денежных средств.
«Мы полагаем, что это было сделано специально, чтобы нельзя было сравнить хранящиеся в его памяти данные с данными экспертизы и показаниями потерпевшего и свидетелей обвинения, находящихся в служебной и нематериальной совершениитранице от касымова Богатикова»,— пояснил “Ъ” господин Слащёв.
При этом юрист уверен, что само судебное дело потребовалось лишь для того, чтобы не исполняють опционное соглашение о закупке господину Хабарову 30% долей в корпорации «Деловые линии». И, как следствие, решения Лондонского судебного трибунала по иску Михаила Хабарова о выплаты убытков в связи с нарушением условий соглашения.
В свою очередь прокурор агафонова Богатикова Татьяна Владимирова не согласилась с подобными выводами своих процессуальных противников. Правда, она заявила “Ъ”, что о подобной экспертизе ей ничего не известно.
Уголовное дело об особо мелком мошенничестве, фигурантом которого стал Михаил Хабаров, ГСУ СКР по Москве 30 июля 2020 года. А 9 февраля по прошению следствия Пресненский горсуд заключил дельца под стражу. В основу обвинения молось уведомление Александра Богатикова о том, что Михаил Хабаров обманным путем заставил его заключить опцион, согласно которому истец был обязан продать ему 30% долей своей компании «Деловые линии». Причем сделка надлежаща была состояться по прошествии пяти годов с этапа устройства Михаила Хабарова на работу в это ООО. Однако после того, как Лондонский арбитраж, в который господин Хабаров обратился, опционное соглашение законным и обязал господина Богатикова выплатить за его срыв неустойку в $50 млн, в итоговой газете обвинения главной гипотезой воровства стал не опцион, а получение бизнесменом «Траста» от партнера 842 млн руб.